Предыстория - Питерский художник-акционист Пётр Павленский поджег двери приёмной ФСБ на Лубянке. Сейчас он арестован. В 2013 г. Пётр Павленский прославился тем, что прибил мошонку к Красной площади.
Антон Красовский
Печалит не сам Павленский: в его стремлении сгореть красиво есть что-то провинциально-древнегреческое. Геростратовое. Чем еще может запомниться посредственный, но смелый мужчина с имперской периферии? Завтра, если его не посадят, он швырнет горящую бутыль в судью. Пожилая нехорошая женщина умрет на третий день после художественного акта с многочисленными ожогами кожи, а вечно пьяные сорокалетние интеллектуалки будут стоя аплодировать художнику в Жан-Жаке, пока не упадут, как водится, под стол.
Грустно от того, что публика не оставляет народу шанса поверить в свою нормальность. В то, что другие люди, в публику не затесавшиеся, могут оказаться и не хуже. А – иногда – Господи, ну этого не может быть просто – и лучше. Чекисты – все мрази, – жечь их. Военные – скоты. Менты – детоубийцы. В Кремле – кровопийцы. Народ весь – сволочь, и только Гаага нас спасет.
Есть высший суд, он ждет. Вы – считающие нормой и красотой – прибитые к брусчатке яйца и подожженную дверь дома в центре Москвы, вы, нюхающие кокаин по сортирам недорогих пабов, вы – не платящие налоги, крайне мало и очень не интересно работающие за деньги какого-нибудь отъехавшего олигарха, вы, удовлетворенно наслаждающиеся красненьким за 150 долларов после смелого антипутинского шествия, вы жульничающие, мелко-подличающие, уходящие в запой, упивающиеся ленью, глупостью, своим пустозвонством, вы стареющие вместе со своими надеждами отказываете народу быть такими же, как и вы – нормальными. Обычными людьми. Пытающимися спи@дить, недоплатить, обматерить, пьяным сесть за руль, унизить слабого, сбежать от проблем.
Вы, до рвоты заболтавшей чушью про Гаагу, отказываете народу и самим себе в праве судить своих собственных преступников. В праве быть страной. Нормальной страной. Вы, день ото дня орущие об отсутствии правосудия и справедливости, закона и чести, сами делаете все для того, чтоб этого тут не было никогда. Ибо честь, справедливость, совесть, закон, любовь – это норма. А вы все – психи. И я – увы – тоже.
Антон Красовский
Печалит не сам Павленский: в его стремлении сгореть красиво есть что-то провинциально-древнегреческое. Геростратовое. Чем еще может запомниться посредственный, но смелый мужчина с имперской периферии? Завтра, если его не посадят, он швырнет горящую бутыль в судью. Пожилая нехорошая женщина умрет на третий день после художественного акта с многочисленными ожогами кожи, а вечно пьяные сорокалетние интеллектуалки будут стоя аплодировать художнику в Жан-Жаке, пока не упадут, как водится, под стол.
Грустно от того, что публика не оставляет народу шанса поверить в свою нормальность. В то, что другие люди, в публику не затесавшиеся, могут оказаться и не хуже. А – иногда – Господи, ну этого не может быть просто – и лучше. Чекисты – все мрази, – жечь их. Военные – скоты. Менты – детоубийцы. В Кремле – кровопийцы. Народ весь – сволочь, и только Гаага нас спасет.
Есть высший суд, он ждет. Вы – считающие нормой и красотой – прибитые к брусчатке яйца и подожженную дверь дома в центре Москвы, вы, нюхающие кокаин по сортирам недорогих пабов, вы – не платящие налоги, крайне мало и очень не интересно работающие за деньги какого-нибудь отъехавшего олигарха, вы, удовлетворенно наслаждающиеся красненьким за 150 долларов после смелого антипутинского шествия, вы жульничающие, мелко-подличающие, уходящие в запой, упивающиеся ленью, глупостью, своим пустозвонством, вы стареющие вместе со своими надеждами отказываете народу быть такими же, как и вы – нормальными. Обычными людьми. Пытающимися спи@дить, недоплатить, обматерить, пьяным сесть за руль, унизить слабого, сбежать от проблем.
Вы, до рвоты заболтавшей чушью про Гаагу, отказываете народу и самим себе в праве судить своих собственных преступников. В праве быть страной. Нормальной страной. Вы, день ото дня орущие об отсутствии правосудия и справедливости, закона и чести, сами делаете все для того, чтоб этого тут не было никогда. Ибо честь, справедливость, совесть, закон, любовь – это норма. А вы все – психи. И я – увы – тоже.
